Игра в народной культуре

Оказывается, при повальном, казалось бы, увлечении искусственными мирами, догонялками, звездными войнами и другими компьютерными играми, еще есть в памяти людей народные игры. И понятно, что со временем и их ожидают перемены. Но еще можно погрузиться в пространство игр, рожденных в потоке живых отношений. И оказалось, что их не мало: «Арина», «Камушек», «Орел», «Жгут идет», «Фруктовая корзина», «Кошка-мышка»… в опыт одной клубной встречи поместилось лишь двенадцать. Но и этого хватило, чтобы, выйдя из опыта в совместной рефлексии что-то понять в игре как в явлении Культуры.

О функциях народных игр

У народных игр несколько «культурных» функций, задействуя которые можно вырасти из себя предыдущего, которым ты был до игры:

• Функция «проявления скрытого» для себя и других. Она обнажается по известному правилу жизни – «участие мешает наблюдению». Вовлекаясь в игру, мы на время оставляем «клетку формы», в которой находимся в миру, и выходим наружу с тем, что есть на самом деле.
• Функция «освоения правил» действующей культуры. Правила осваиваются нерассуждающе и легко, как бы «понарошку». Это не обидно и не стыдно – мы же играем?! Отчего и после игры сознание продолжает повторять то, что усвоилось.
• Функция «позиционирования». Во многих народных играх у каждого есть возможность «показать характер». После игры эту проявленную позицию уже никому не забыть.
• Функция «провокации на что-то». Поскольку ведущим однажды оказывается каждый участник игры, то у каждого возникает возможность создать интригу для остальных. Эта возможность легко превращается в другую – можно подтолкнуть всех остальных к поступку, который в жизни и не состоится никогда. А здесь можно – мы же играем?!
• Функция «присоединения». Можно, а в некоторых играх и приходится присоединиться к кому-то или к кем-то. И когда возникает игровое «мы» и «они», это становится легким способом продолжения совместных отношений и в жизни.
• Функция «организации». Мудрость народная придумала и закрепила в играх огромное количество способов научения организовывания людей на дело. Особенно хороши игры со стратегиями – в которых возникает необходимость построить и воплотить путь к совместной или даже к своей цели.
• Функция «испытания выбором». Известно же (от стоиков), что человек только тогда человек (а не животное), когда он «трогает» свои ценности. То есть – когда он делает выбор, влияющий на него и других. Народные игры будто бы специально созданы (нами же – игры же народные) именно для этого. Почти в каждой игре есть место выбору, а в некоторых – и не простому выбору. И это не больно – мы же играем?!

В опыте открылись и другие функции – их немало: «испытание превосходством», «выход за границы положенного», «выравнивания отношений» и пр.. Без сомнений специалисты – культурологи могли бы пополнить это список. Однако, прожитое в опыте и проявленное в рефлексии легче становится работающим знанием.

Об особенной роли игры в игре

Стало понятным, что так называемые, «народные игры» – это игры в игре. По линии смыслов, проложенной Й. Хезинга и другими, культура и есть игра. Она не просто игра. Это коллективная игра по правилам, коренящимся в особенностях сознания и подсознания конкретного народа, живущего в конкретных условиях, в конкретном окружении. Каждый самостоятельный народ играет в свои игры.

Культура рождается в результате игры по общим правилам множества людей и существует в виде этих правил, которые закрепляются в смыслах, в ценностях, в вещах и во всем другом. Мощный стимул к игре дан человечеству в виде языка – «всякое абстрактное выражение есть речевой образ, всякий речевой образ есть ни что иное как игра слов».

Та самая жизнь, которая обычному сознанию представляется «просто жизнью», в культурологическом значении есть игра. И здесь, как и всюду – есть хорошие игры, превращающие игроков в больших белых птиц, красиво летящих в высоком небе…, а есть дурные. Но чтобы понять, какова твоя игра, сменить ее или развить, как оказалось, есть только два способа:

1. Выйти из самой игры. Переехать в другую страну, переселиться к другим народам твоей страны, выйти замуж за человека из «другой игры», жениться на другой… И тогда, возможно, откроется та игра, с которой ты естественно и искренне срощен. Уж, дальше решай – продолжать прежнюю игру или принять правила другой. Понятно, что путь этот не прост, но для исследующего ума полезен и необходим. Отчего и « …все бредут, претворяясь бродягами, пилигримы в неведомый край».
2. Но есть другой способ – находясь в одной игре, сыграть в другую. И тогда, как стало понятно в этом небольшом клубном опыте, на границе игр открывается незаметное. Понимаются твои возможности, которые не задействовались, поскольку в первой игре им не было места. Понимаются возможности близких, которые, как оказывается, «могут быть другими». Приходит понимание иной позиции, которую ты можешь занять среди людей, но почему-то в той игре не думал о ней. Но наиболее существенное состоит в том, что присматривание за собой и задругими, «играющими в игре» ставит под сомнение то, во что ты бессознательно играл. И дальше уже твой выбор – в какую игру играть завтра?

И удивительно – народная игра несет в себе и эту возможность – будучи игрой в игре она способна вывести тебя за пределы игровых полей, сменить «систему координат» и тем самым послужить укреплению и усилению тебя как субъекта своей жизни.

А есть ли другая серьезная задача у культурного процесса?

 Андрей Теслинов